Плохие времена наступают для добытчиков сланцевых нефти и газа в США. Рание победные реляции о торжестве сланца над традиционными полезными ископаемыми наталкиваются на сложные проблемы с себестоимостью.

Об этих проблемах, дабы не посеять панику, говорят очень осторожно, но и умалчивать уже нельзя. поскольку спад в отрасли очевиден.

Второй этап извлечения сланца должен был проходить под лозунгом "энергетической независимости США", однако что-то пошло не так, точнее все плохо со стоимостью излеченного из земли барреля. Этот показатель нельзя путать со стоимостью самой отдельной скважины, - предупреждает SrsroccoReport.

На примере это выглядит так. Предположим, что стоимость самой усредненной скважины составляет $10 млн.  с ежедневной добычей в самом начале работы 200 баррелей. Указанная сумма в $10 млн. не дает никакого четкого представления о себестоимости сланца, поскольку она в итоге будет рассчитываться от всего объема добытого ископаемого.

Допустим, что эта скважина будет давать топливо  10 лет при уменьшении добытого объема сланца 5-10% в год. Это среднестатистические цифры для обычной скважины. Математический подсчет показывает, что за весь срок эксплуатации из нее будет извлечено около 500 тыс. баррелей.

В этом случае стоимость издержек на один баррел будет равна $20. Но это не конечная цифра, поскольку надо учесть стоимость технического обслуживания и эксплуатации, величину налогов, лицензионные расходы, стоимость транспортировки и т.д. С учетом данных затрат себестоимость добычи вырастает почти в два раза, то есть до $40. Окончательную цену можно будет узнать после окончательной выработки шурфа, имея данные о полном объеме добытого сланца. Именно поэтому все сегодняшние заключения о стоимости добычи могут быть  только примерными, так как ориентируются на предполагаемый объем нефти в скважинах.

Что происходит с ценообразованием, если скважина опустошается быстрее 10 лет? Предположим речь идет о 5 годах. Тогда ежегодное уменьшение добычи уже будет 10-20%, а объем извлеченного ископаемого снизится до  250 тыс. баррелей. Справедливо, что цена себестоимости вырастет до $40, а с учетом дополнительных затрат - достигнет до $80 за баррель.

Из вышеприведенного следует вывод, что затраты в сланцевой отрасли прежде всего зависят от срока выработки скважины или как говорят специалисты от ежегодного уменьшения  добычи ("оставшейся добычи").

Когда сланцедобытчики гордо рапортуют о снижении затрат на бурение скважины с $10 до $8 млн., то это означает только полуправду. Ведь уменьшение извлекаемого сланца может происходить скорее, а объем добытой нефти становится меньше. При этом себестоимость одной бочки ощутимее вырастает. При этом уменьшение затрат на скважину уже не играет особой роли в ценообразования.

Вся эта картина соответствует реальному положению вещей в сланцевом бизнесе США: снижение затрат на скважину, уменьшение количества добываемого ископаемого и рост затрат на извлекаемый баррель.

Вышеуказанная динамика хорошо прослеживается в отчетах о бурении EIA.

Ежедневный объем добычи в 2,5 млн. бочек из новых скважин уже едва компенсирует снижение из старых, а ряде случае уже и не перекрывает объективно возникающий дефицит.

Это означает, что через несколько месяцев общий объем извлекаемого сланца снизится.

Например в месторождении Permian, несмотря на определенный рост добычи, скорость снижения из старых скважин опережает. Это заметно на динамике  соотношения объема нефти из старых скважин к новым, которое за последние годы стремительно возросло с 30% до 70 %.

Такой разрыв уже не шутки, поскольку в этом месторождении скважины могут предложить сланец в лучшем случае еще пару-тройку лет.

Согласно вышеприведенной математике себестоимость бочки уже увеличивается почти в два раза, показывая  не выдуманный, а реальный рост издержек не только в Permian, но и других сланцевых месторождениях.

Такая картина дает повод для радости и оптимизма странам членам-ОПЕК и иным производителям традиционных топливных ресурсов.

Предполагается, что совсем не зря картель недавно оставил в силе решение о сниженных квотах на добычу нефти, поскольку при провале добычи в США рост цен просто объективно неизбежен.